Все. Вот и все... На миг стало до боли завидно тому странному пассажиру, что бросился вниз с бронзового истукана. Он хотя бы мог избавить себя от будущего...
Палец уже заметно вдавил крючок, вот-вот грохнет выстрел... но палец остановился, так и не спустив курок.
Между воротником голубой рубашки и подбородком Куча на миг блеснуло что-то серебристое, скользнуло прямо над Лехой и пронеслось за спину.
Оставив на шее Куча тонкий красный след.
Ухмылка на его лице дрогнула. Смазалась, пропадая, переходя в изумление... Голова скользнула вбок, сползая с шеи. В небо брызнула струя крови, рассыпаясь на рубиновые брызги.
И тут в морду ударило ветром. Тугая волна воздуха хлестнула по глазам, сбивая с дыхания...
Леха зажмурился, дернулся назад — теперь нога не давила на первый труп, и рог пошел из тела, — высвободился наконец-то и оглянулся.
Позади над самое землей неслась серебристая гарпия, до предела раскинув крылья. Длинные перья на концах отливали сталью, как ножи. На сумасшедшей скорости гарпия неслась прямо на склон дюны, преградивший путь. Судорожно забила левым крылом, поднимаясь над землей и заваливаясь на правое крыло — как самолет, делающий разворот...
Обезглавленное тело Куча рухнуло на песок. Голова упала в нескольких шагах и покатилась по песку. Wintel, sux, wintel, sux, wintel, sux — мелькали ядовито-желтые буквы на темно-синей кепке.
Серебристая гарпия смогла повернуть. Стрелой пронеслсь вдоль гребня дюны, чуть не чиркая лапами по склону. Ушла от него в сторону, ударила крыльями, еще раз, еще — забираясь все выше. Легла на левое крыло, делая обратный разворот.
Леха перевел взгляд на уступ. До скал было метров шестьдесят. Гарпия промчалась их... за две секунды? За три?
Сзади тихо застонали. Леха обернулся.
Медная гарпия пыталась подняться, но не могла. Крылья поломаны, колени прострелены.
Леха шагнул к ней, чтобы помочь — и чуть не взвыл от боли. Простреленная нога ниже колена наполнилась болью, а в само колено будто вкручивали шурупы...
Стискивая зубы, Леха похромал на трех ногах. Ей куда больнее... Гарпия заметила его — и поспешно отвернулась. Пряча разбитое лицо, изорванные губы с осколками зубов.
О, черт... Леха остановился. Оглянулся на уступ — где ее товарки, чего медлят, черт бы их побрал?!
Серебристая гарпия вернулась на скалу. Топталась на уступе, нерешительно косилась сюда... но больше не взлетала. Из-за камней вылезла на уступ и черная гарпия. Серебристая тут же заговорила с ней, дернула головой сюда, — но черная лишь угрюмо помотала головой.
Ах, вот оно в чем дело... Помочь-то они как бы помогли, да не сразу? Очень не сразу, если честно. Подоспели к шапочному разбору, когда и без них уже почти разобрались... А до этого прятались за камнями от пуль, — пока их подружку пытали. Да, теперь им лететь к ней не очень-то хочется...
Леха стиснул зубы, развернулся и решительно пошел к медной гарпии. Подошел к ней... и зашипел от бессильной злобы.
Черт возьми! Ну и что теперь? Как ты можешь помочь, если рук-то у тебя нет?! Только четыре ноги, и все с тяжелыми копытами...
Да и были бы руки... Раны у монстров зарастают здесь быстро, если эти раны не смертельные. Простреленное колено уже не так болело, и что-то там будто бы шевелилось. Выбитый сустав становился на место.
Но гарпии досталось слишком много. Еще жива, но скоро умрет...
Она изо всех сил отворачивалась от Лехи. Дернула головой, попытавшись накрыться волосами, как вуалью, — но волосы свалялись в песке, слиплись от крови. У нее ничего не вышло.
Не поворачиваясь, она открыла рот, попыталась что-то сказать. Но из разорванного рта вырвались лишь хрипы да кровавая пена.
А Леха стоял над ней, стиснув зубы до боли, — и мог лишь смотреть.
Сколько она еще протянет? Минуту? Десять? Мучаясь. Стыдясь того, какой ее сделали эти сволочи...
Леха шагнул к ней еще ближе, привстал на дыбы — и опустил тяжелое копыто на ее голову.
Тело гарпии обмякло.
Не глядя под ноги, Леха отступил, отер копыта о песок.
Между ним и скалами воздух задрожал, соткался в туманный шар. Леха невольно пригнулся, попятился назад... чертова простреленная нога! Как невовремя!
А потом сообразил, кто это будет. Выпрямился, облегченно выдохнул. Это не игрок. Здесь игроки так не приходят. Здесь они приходят либо из других зон, либо входят через город...
Туман пронзили оранжевые всполохи, разорвали туман — и оттуда выпорхнула гарпия. Спикировала на дюну, пробежала по песку, гася скорость. Крылья отливали медью, развевалось облако золотистых волос. Точеная фигурка, зеленые глазищи...
Живая и невредимая. Снаружи. А вот внутри...
Леха нерешительно пошел к ней. Успокоить бы ее — после такого...
И встал.
Зеленые глаза вовсе не лучились радостью.
Леха оглянулся на уступ — ну теперь-то чего тянете?! Но подружки опять трусливо жались за камнями. Сначала не решились помочь, потом не решились добить?.. Тогда теперь-то точно не рискнут к ней подойти.
Но должен же кто-то ее успокоить! Леха вздохнул и потихонько пошел к ней, морщясь от боли в ноге. Заживает быстро, но целиком восстановится еще минут через пять.
Сощурив изумрудные глаза, гарпия напряженно следила за ним.
— Что? — зашипела она сквозь зубы. — За благодарность пришел?! Девок раздетых давно не видел, соскучился? А может, тебе еще и копыта расцеловать, благодетель?!
По краям маленьких грудей взбухли мышцы, крылья раскрылись и замерли, дрожа от напряжения. Две широких плоскости. Ножницы из лезвий...
Перья не просто казались медными. Они и были медными. Даже в рассветном полумраке их кончики словно светились, — острее бритвенных лезвий.
Леха уже поднял ногу, чтобы шагнуть дальше... да так и замер.
Ведь стеганет. Как пить дать, стеганет ими по морде!
Гарпия подалась вперед — и Леха шагнул назад. Вздохнул — вот и делай добро после этого! — и еще немного отступил. Чуть развернулся, и бочком попятился прочь, не рискуя повернуться к гарпии крупом.
Ничто так не освежает, как пощечина после доброго дела. А уж с бритвами на концах крыльев... Еще и собственной кровью умоют... Нет уж, спасибо!
Только обидно. Черт, так обидно...
— Ну и дура, — буркнул Леха. Не забывая пятиться.
Крылья рывком поднялись, раскрываясь еще шире. Гарпия вся напряглась, подалась вперед, готовая метнуться вперед, стегнуть крыльями... и вдруг сникла. Опустились крылья, упала голова.
— Спасибо, — тихо буркнула она, не глядя на Леху.
...Она сидела на валуне и болтала левой ногой.
Чудесной ножкой. Ниже колена постепенно переходит в чешуйчатые лапы с медными когтями в палец длинной, — но зато выше коленок бесподобна.
А точеные груди... А облако медных волос, а личико, а изумрудные глазищи...
Леха вздохнул. Ему-то похвастаться нечем. В нем от человека не осталось совсем ничего. И даже между задними ногами — чертовы пуристы фарисейской национальности! — было гладко, разве что не отполировано. Это они чтобы детей не развращать, что ли? Маленьких чистых душой карапузов? Вроде Пупсика?.. Леха беззвучно чертыхнулся.
Хорошо хоть, гарпия быстро успокоилась. Алиса, так ее звали.
Опершись на крылья, как на руки, сидя к Лехе вполоборота — глаза невольно скашивались на холмики грудей с вершинками сосков, выглядывающих из-за волны медных волос, — она покачивала левой ножкой и болтала.
Леха иногда вставлял словечко, но больше просто слушал.
И украдкой косился на трупы ее мучителей. Прошлое тело Алисы очень быстро побледнело, покрылось гнилостными язвочками и разложилось, уже и кости рассыпались в прах. А вот те два трупа... Лежат себе, и хоть бы что.
И телам ничего не делается, и одежда все такая же целая, и оружие. Это чтобы другие игроки могли забрать?
А может быть, эти же двое, что играли в этих телах — возьмут новые и вернуться сюда? За своим добром. Забрать оружие, боеприпасы, бронежилеты с каской...
Черт его знает. Вот только трупы выглядели совсем свежими. Теплыми. Полными крови... Леха сглотнул — жажда потихоньку пробуждалась, — и тут же отвел глаза. Высасывать эти трупы? При Алисе?.. Ни за что на свете!
Она вдруг замолчала.
— Леш?.. Что-то не так?..
— Угу. Не так, — подтвердил Леха с самым мрачным видом. — Первый раз за последнюю неделю почувствовал себя человеком. И знаешь, кто в этом виноват?
На миг на лице Алисы появилось удивление — и тут же пропало. Она рассмеялась, дернула на Леху плечом.
— Да ну тебя! Ты так нахмурился... Я уж думала, ты всерьез...
Леха сидел возле нее, привалившись к валуну, и чувствовал себя дураком. Незаслуженно счастливым идиотом. Первые лучи солнца разогнали ночь над пустыней, и искристый смех Алисы...
Леха сидел, слушал и счастливо жмурился. Даже подступающая жажда казалась чем-то далеким и игрушечным.
— Лис, а ты за что попала? — наконец решился вклиниться в ее щебетанье.
И все изменилось.
Смешливые зеленые глазищи словно закрылись ставнями, отгородившись. Лицо застыло ледяной маской...
О, дьявол! Это же здесь табу. Сатир же предупреждал: нельзя говорить, за что сюда попал! И интересоваться этим, наверно, тоже нельзя. Почему-то.
— Лис... Ч-черт... Прости, я не то имел в виду... я...
Леха тяжело вздохнул — и сдался. Слова не шли.
Да и к черту эти слова! В конце-то концов, ну что тут такого — спросить, за что она попала?
Ведь за что-то же она сюда попала?! И явно не за то, что угостила пивом младшего братца, не достигшего совершеннолетия...
— Да нет, ничего, — сказала Алиса, все еще хмурясь. — Я скажу, просто... — Она улыбнулась, и в глаза вернулись шаловливые искорки: — Только не смейся, ладно?
— Не буду, — мрачно пообещал Леха. — Неужели... Неужели — готовила подрыв Штукадюймовочки?
— Пф! Бери страшнее!
— Торговала хомячками-убийцами?
— Еще хуже... — Алиса лукаво улыбнулась: — Ночная ведьма.
— Ы?..
— Злая компьютерная ведьма.
Леха наконец-то сообразил, куда она клонила. Изумленно уставился на Алису, словно в первый раз увидел:
— Хакерша?..
— Ха-кер-ша, — медленно проговорила Алиса, пробуя слово на вкус. — Звучит хищно, почти как harsh key-shark. — Она улыбнулась и помотала головой: — Нет, уж лучше просто хакер...
Леха тупо моргал. Молча. А что тут скажешь?
Какая-нибудь аферистка на доверии, или там мелкая воровка, — еще туда сюда. Не то что бы лучше, но хотя бы можно понять. А вот киберковбой... Да еще в юбке...
— Ты побледнел, или мне кажется?
— Кажется. На самом деле я в глубоком обмороке.
Алиса улыбнулась — и тут же погрустнела:
— Что, не верится? Обожаю говорить правду. Краснеть не надо, а все равно никто не верит... Нет, честно. Даже обидно немножко. Почему-то все уверены, что если спец по компам, то обязательно парень. А у нас на ВМиКе почти полпотока девчонок было. А на последних курсах, когда пора бы и на работу устраиваться, вообще ужас. Видел когда-нибудь крепко невыспавшуюся женщину?
— Видел. И могу честно сказать: нет на свете ничего хуже невыспавшейся женщины.
— А вот и есть! Пол-аудитории невыспавшихся женщин!
— Ужас, — честно сказал Леха. — Неужели все такие распутные?
Алиска захлопала глазами... и фыркнула.
— Да ну тебя, Лешка! — она рассмеялась. — Ты с таким серьезным видом это все говоришь, я постоянно ведусь... Распутных, скажешь тоже! Сплошь синие чулки и мамины дочки.
— А почему же тогда невыспавшиеся? Да еще крепко?
— Так все же в Штаты целят, в солнечную Калифорнию. А они с нами в противофазе. Все онлайн-собеседования у них начинаются, когда у нас глубокая ночь. Нас уж задразнили — ночные ведьмы, ночные ведьмы...
Она все болтала, но Леха слушал вполуха.
Поеживаясь. В какой-то миг разглядел это: льдинки страха, которые она так старалась спрятать за смешинками в своих глазах.
Не просто так она такая говорливая. Она всего лишь прячется за этой болтовней. Пытается отгородиться ей от этого чертового "Генодрома". Будто эта болтовня может длиться бесконечно, никогда не кончаясь, и никогда больше не произойдет то, что случилось каких-то полчаса назад...
Старалась казаться живой и веселой — хотя обычная девчонка, доведись ей пережить то, что полчаса назад пережила она, была бы в самом пике депрессии.
Сколько же она пережила тут всего, если уже научилась удерживать это в себе, пряча за улыбкой? Ведь почти не заметно, что эта улыбка вымученная. Вон, даже лукавинка в глазах гуляет...
Но она женщина. Женщины выносливые. Выносливее мужчин. Они прогибаются, но привыкают. А когда все кончается, потихоньку отходят. Становятся такими же, как и раньше. Ну, почти...
А вот сам? Ты-то так не умеешь. Может либо выдержать — либо сломаться. Саботаж не прошел, и значит...
Выдержишь ты тут год?
Целый чертов год?
Три сотни дней, три сотни ночей?
А потом еще два месяца?..
— Леш? — нахмурилась Алиса. И тут же улыбнулась, еще задорнее, чем раньше. Словно приглашала взять кусочек ее улыбки: — Не грусти. Чего ты такой мрачный, как готический собор? Ну не грусти!
— Лис...
— Что? — с готовностью откликнулась Алиса, улыбаясь.
— Что ты натворила-то? На чужие карточки шиковала?
Алиса погрустнела.
— Да нет, Леш... Карточки — это чистая уголовщина. Правда, я иногда думаю, уж лучше бы карточки. Хоть не так обидно...
— За что же?
— Да ну, по глупости...
— Лиска!
Алиса вздохнула.
— Да даже рассказать стыдно... Ну, хотели взломать защиту одного сетевого магазина.
— Так это же почти что как с карточками...
— Да нет, Леш! Мы же не чтобы воровать. Вообще ничего там трогать не хотели, только найти брешь в их защите.
Найти брешь, но не воровать?
— А зачем же тогда?
— Ну... У нас это называется выложить си-ви сразу в раздел вакансий... — Она тихонько улыбнулась, глядя на Леху, но Леха не улыбнулся, и ее улыбка погасла.
— Си-ви? — переспросил Леха.
— Ну, curriculum vitae... Резюме, по-ихнему по-буржуйски...
Лехе хотелось просочиться сквозь песок. Ни черта не понятно!
— Да неважно, — махнула крылом Алиса. — Смысл в чем? Хотели найти дырки в их защите, и показать им. Вместе со способом, как лучше залатать эти дырки.
— Свой класс показать? — сообразил Леха.
— Ага, — ожила Алиса.
— А почему же... — Леха обвел мордой пустыню, скалы, тонущей в маревах горизонт, весь этот "Генодром".
— Вот так вот по-дурацки все получилось, — пожала плечами Алиса. — Только мы к ним сунулись, с дырками в их защите и с нашими заплатками на белом блюдечке с голубой каемочкой, — а они нас уже ждут. Интерпол позвавши. Тут же под белы рученьки... — Алиса вздохнула. — Не сошлись мы в чувстве юмора с нашим потенциальным работодателем...
Леха тоже вздохнул.
Так, для проформы. Это нехорошо, наверно, так к чужому горю, но... Леха поднялся с песка. Не мог сидеть. Надежда подстегнула нервы лучше кофеина.
— Лис, — осторожно начал Леха. — Но если ты хакерша, то...
Алиса фыркнула:
— Лешка, покусаю! Уж лучше киберведьма, чем так!
— Прости... Но если ты хакер, то ты представляешь, на каких программах построено это все? — Леха мотнул мордой, еще раз обводя пустыню и скалы.
— Ну, в общих чертах, да... А что?
Леха нетерпеливо переступил.
— Игроки заходят сюда через сеть, так? Значит, можно как-то и от нас в сеть вылезти? Кинуть отсюда весточку во внешний мир?
— Ну вот... А обещал, что не будешь издеваться! — Алиса картинно надула губки. Вздохнула. Заговорила серьезно: — Я тоже так думала... Для того и контракт подписала, когда приговор получила.
— Специально подписала контракт?.. — опешил Леха.
...Зал, похожий на внутренности фантастического самолета... Бледные, как трупы, люди... Вскрытые черепа, опутанные паутинками электродов...
Алиса шмыгнула носом.
— Я ведь не знала, что тут... там... — Она замолчала, потом снова заговорила: — Я ведь думала, что там специальная аппаратура. Ну как у профессиональных игроков, которым нужен виртуальный фул-контакт.
Леха хмуро слушал. Виртуальный фул-контакт... Много это говорит...
— Ну... — Алиса замялась, не зная, как бы объяснить. — Такие здоровые штуки, сканируют мозг без прямого контакта, и воздействуют тоже одними электромагнитными импульсами. Такие здоровые, как два томографа. Просто суешь внутрь голову, и все, уже работает... Даже волосы сбривать не надо...
Ее голос задрожал, и она замолчала.
Леха косился на нее, не решаясь заговорить.
— Лис...
Она дернула плечом — не надо, уже все нормально — и заговорила:
— Думала, знаю, на что иду. Об этом "Генодроме" по сети столько слухов ходит... Даже с друзьями договорилась: как они меня тут найдут, а потом разыщут какую-нибудь дырку в защите этих серверов. Взломают движок, отключат мне боль...
Леха даже дышать перестал. Все-таки есть шансы?!
Если и не выбраться отсюда, то хотя бы избавиться от боли и этой чертовой жажды?!
— И?.. — нетерпеливо напомнил Леха.
— Ну и... — Алиса вздохнула. — Сам видишь... Попала. Вляпалась по самое не могу...
— А друзья?!
— А что друзья... Мы договорились, что они будут искать меня возле переходов из одной зоны в другую. Их во всей игре немного, всего-то двенадцать штук. Подружка даже работать здесь нанялась, виртуальной продавщицей в магазинчик "Самсунга"...
— Как это?
— Что?
— Продавщицей... — уточнил Леха.
— А, это... Ну, тут есть как бы магазинчики старья. То есть того, что в игре считается старьем. То, что как бы было до здешнего апокалипсиса. И между этим фантастическим старьем продаются вполне реальные современные модели. Плееры там, смарт-фоны. Продавцы-старьевщики их как бы между прочим расхваливают и дают ссылочку на сайт, где такие можно в реале купить.
Леха хмыкнул. Вот ведь додумались...
— Между прочим, ничего смешного, — сказала Алиса. — Ей это не так-то легко далось. Она же блэкушница. Со стажем. У нее даже любимый ник — Тхели. Ну, то есть это в шутку ее так. Правильно читается Фэли, но уж прицепилось... — Алиса осеклась, глядя на Леху.
Хотелось зарыться в песок или просочиться сквозь бок валуна. Что Тхели, что Фэли. Все равно первый раз слышал...
Алиса чуть дернула подбородком — ладно, не важно — и продолжила:
— А тут ей придется целыми днями работать под какую-нибудь попсу, да еще с клиентами об этом болтать... Для нее это тоже почти пытка...
Она вздохнула и замолчала. Уголки губ опустились в улыбке наоборот. Даже про кокетливые взгляды забыла.
— Но?.. — осторожно направил Леха.
— Но я же здесь никогда не играла! — Алиса в чувствах хлестнула крылом по валуну, выбив медными кончиками целый сноп искр. — Не знала, что монстры привязаны к локациям! Отсюда до перехода в другую зону как до Америки, а здесь и на час не отлучиться! У нас здесь пещеры с изумрудами. Единственные драгоценности в игре. Из них тут все мастерят: и ожерелья, и сережки, и кольца. Девочек виртуально кадрить... Собиратели сюда толпами ходят. А когда их собирают...
Алиса втянула голову в плечи, сжалась вся, словно вдруг продрогла до костей.
— Я знаю, — поспешно сказал Леха.
У хрюшек болела печень, когда что-то делали в их лесу. Сатир страдал за тех дохлых медуз в озере. Ну и гарпии не исключение.
— Ну вот и все, — вздохнула Алиса. — Договаривались на неделю. Они ведь тоже не железные, чтобы сутками у компа сидеть безвылазно, по всем игровым зонам носиться и переходы проверять... Да и по деньгам это прилично, наверно...
Леха сглотнул — горло будто пересохло. Только дело было не в подступающей жажде, нет. Все было куда хуже. Последняя надежда истлевала на глазах.
— А ты... — Леха еще раз сглотнул, прежде чем решился договорить: — Ты сколько уже здесь?..
— Почти две недели. Если ребята и ждали в переходах, то... А-а... Забудь, — Алиса махнула крылом.
Забыть? Последний шанс?!
— А та подружка, продавщица? Она еще работает?
Алиса покосилась на Леху.
— Ну ты чего, Леш? — она лукаво улыбнулась, кончиком крыла выковыряла из валуна камешек и швырнула в Леху. — Ну откуда же я знаю? Да даже если и работает... Как она меня найдет? Все девять зон с посохом исходить, с каждым монстром перезнакомиться? Жизни не хватит...
— Я мог бы ее найти.
— Спасибо... — Кажется, Алиса не шутила. — Но ты ведь тоже не во все зоны выберешься...
— Почему? Запросто! У меня закромов нет. Сердце кровью ни за что не обливается. Могу бегать, где хочу.
— Нет, все равно не выберешься, — покачала головой Алиса. — К этой зоне примыкают две, правильно?
Леха кивнул. Сатир даже говорил, какие: с севера шестая, с запада восьмая.
— Ну вот, Леш. Ты можешь легко обойти нашу зону. Если повезет, то и две соседние. Но это три зоны из девяти. Даже если Тхели еще работает, шансы найти ее — меньше трети.
— Но я же могу и дальше выбраться!
— Да нет, Леш... Охранять тебе ничего не надо, но тогда тебе, наверно, надо убивать, да?
Леха неохотно кивнул.
— Ну вот. Тебе придется постоянно нападать на игроков. И тебя будут убивать. И каждый раз тебя будет выкидывать в нашу зону, в твою локацию.
— Ну, это как повезет, — пробурчал Леха.
Попытаться убить они, конечно, могут — но кто же им даст?
— Вот именно, Леш... — Алиса говорила мягко, но что-то в ее голосе изменилось. Несмотря на женскую мягкость, было в этой девчонке что-то такое, что не в каждом мужике бывает. — Как повезет. Представь, сколько ты будешь бегать транзитом по нашей зоне и по двум соседним, пока сможешь просто добраться до остальных шести зон? Это чтобы просто попасть туда. А сколько у тебя уйдет времени на то, чтобы найти тот магазинчик "Самсунга"?
Алиса замолчала, задумчиво водя крылом по широкой вершине валуна. Кончики крыльев, острые, как бритва, скребли камень, оставляя царапины.
Леха тоже молчал. В горло стало уже ощутимо сухо, хотелось пить. Еще не очень сильно, еще можно отвлечься — но ведь это только начало...
Глаза невольно скосились на трупы мужиков — сейчас такие соблазнительные! — но... Нет, нет! На глазах Алисы — ни за что!
Но тогда надо прощаться. Пора бежать, искать кого-то, убивать... Леха вздохнул. Последний раз глянул на Алису. Открыл рот, чтобы попрощаться...
И зацепился взглядом за буквы, которые она карябала на валуне.
Она смотрела на них со своей стороны, как на нормальное слово. А вверх ногами... Буквы перевернуты, но не это главное. Еще они идут сзади наперед.
— Лис... — позвал Леха вдруг охрипшим голосом.
— Что? — Алиса мигом напряглась. — Что такое? — шепнула она и быстро огляделась по сторонам, готовая спрыгнуть с валуна и спрятаться за ним.
— Самсунг... — пробормотал Леха, все глядя на перевернутые буквы, идущие задом наперед. — Тут на западе, за пустыней, есть город — Гнусмас...
Крыло Алисы замерло. Она уставилась на Леху, не мигая.
— Ты серьезно?
Леха кивнул.
Алиса соскочила с валуна. Шагнула к Лехе, встала вплотную. Глаза в глаза. Словно боялась, что Леха опять подшучивал.
— Ты это серьезно? — потребовала она.
— Да. По крайней мере, мне так сказали. Могу проверить. А что? Думаешь, это в самом деле...
Леха замолчал, не решаясь договорить.
Словно слова могли что-то изменить. Спугнуть остатки удачи.
— Да, — сказала Алиса очень серьезно. — Разные рекламщики здесь постоянно так делают. Если написать явно, игроков мутить будет от такой рекламы. А так и забавно, и запоминается, и другим рассказать хочется — то есть действует...
Она замолчала, тоже не решалась договорить, назвать все своими словами.
— И магазин "Самсунга", где работает твоя подружка... — Леха замолчал.
— Тхели, — кивнула Алиса. — Если Тхели еще здесь, то она в этом городе.
|